Недавно разговорилась с женщиной, у которой воспоминания о детстве связаны с этим социальным учреждением. Вся взрослая жизнь Галины Евгеньевны Булатовой связана с Ижевском, а в конце прошлого года с дочерью купили дом в Вавоже. Она разменяла уже восьмой десяток, но этих лет в ней я не почувствовала. Жизнерадостная, интересна  в общении, обладает прекрасной памятью, стройна, подтянута. Сил Вам на день грядущий, бодрости и здоровья.

           Вот что рассказала моя новая знакомая о годах, проведенных в детском доме, и не только:

          - В Вавож был переведен детский дом имени Крупской с Украины. Были у нас и ребята, которые попадали под бомбежку, среди них Вероника и Лида Солодухины. Вероника еще жива, с ней мы до сих пор поддерживаем связь, живет в Ижевске. Меня в детский дом привезла тетя, мамина сестра, когда мама умерла, а отец сидел. Она жила в Водзимонье, сначала меня забрала к себе, но когда вышла замуж, я стала лишней. Было это в 1946-1947 годах, я уже училась в четвертом классе. Сильно плакала, когда тетя в детдом устроила. Она уходит, я бегу за ней вдоль забора и кричу: «Не оставляй меня тут», это хорошо помню. Но какие хорошие воспитатели были в детском доме! Особенно Вера Кузьминична Семина. Помню Агафью Григорьевну (фамилию забыла), повара тетю Дору Ожегову, директора Ивана Матвеевича Пушкарева, его жена тоже работала воспитателем, как мать нам была. Были в детдоме сироты и из наших мест. Некоторых подбрасывали туда. Мы сами находили двоих. Одного, примерно полутора лет, оставили на пеленке возле нашего здания, рядом с ним насыпали немного ржи, видимо, больше нечем было кормить. Вшей на пеленке!

            У всех у нас были белые полушубки, как у солдат. Спальни у девочек и мальчиков отдельно, туалет находился в здании, трехразовое питание. В войну три раза кормить! Как бы плохо не говорили про руководство страны в военные годы, я всегда встаю на защиту. Некоторые картины из жизни в детском доме, как сегодня, перед глазами. Вот дежурю на кухне, в моих руках кастрюля, а каждый мечтал доскребать остатки еды. Были в детдоме два немца, у одного фамилия Шнейдер. Этот Шнейдер стал отбирать у меня кастрюлю, и я в прямо в окно с ней. Как привезли, повели меня первый раз в спальню, смотрю – все дети лысые, девочки это или мальчики не разобрать. А меня сразу при поступлении не стали стричь, пожалели красивые кудри. Вера Кузьминична сказала, вдруг потом волосы виться не будут. Но однажды утром просыпаюсь и обнаруживаю, что вся моя голова в чернилах – не понравилось ребятам, что кудрявая хожу. После этого и меня наголо постригли, потом волосы отросли, как негритенок ходила – волосы короткие, кудрявые. В детдоме многому учили. Музыкой занимались, у нас пианино имелось. Хор был. Агафья Григорьевна учила шить, вышивать. Утром на зарядку всех поднимали. Условия хорошие были. Я могу себя считать счастливой, что попала в детский дом, останься в деревне с тетей, как бы все сложилось? В 1951 году меня выпустили из детдома, отправили в ремесленное училище. Училась на слесаря точного приборостроения. Хотели обучать три года, но потом перевели на двухгодичное обучение и выпустили токарями-универсалами.

            У некоторых находились родители, приезжали и забирали с собой. Помню, Журавлевы Люся и Гутя были, когда отец за ними приехал, привез какую-то красную рыбу. Мы встали в очередь, и каждый получил по небольшому куску рыбы. Когда кого-то увозили, флаг поднимали на столбе, с песнями, музыкой провожали. Многие остались в Удмуртии, те же сестры Солодухины, у них родителей на глазах у детей расстреляли. У тех ребят, кого эвакуировали с Украины, были льготы, их не выпускали до 10 класса, учили в Вавоже, а мы заканчивали только семилетку. Воспитатели были свои, вавожские, только орлинская приезжая, по-моему она и сопровождала детей с Украины. Первое время она была директором детдома, потом уже заступил на эту должность Пушкарев. Так хорошо пела. Мы не раз ездили с ней на слеты детских домов. Был у детдома свой огород. Летом грибы, ягоды собирали, увезут нас на лошади в лес, и ходим, собираем. И работать ездили на лошади. На торфопредприятии «Нюрдор-Котья» торф ворочали, а когда он подсыхал, складывали в бурты. И колоски в колхозе собирали. Нам давали фартуки, туда и собирали.

            - Вавож сильно изменился с тех лет?

            - В Вавож мы постоянно приезжали, здесь много родственников. И Водзимонье бывала. Когда в Гуляево Дом отдыха работал, туда ездили. Немножко могла наблюдать за происходящими в Вавоже изменениями. Сегодня интересно бывать в некоторых уголках. Недавно по территории больницы походила, деревянных строений, которые там стояли, почти не осталось. Поликлиника какая красивая теперь. В том районе в мои детские годы и круглая ветряная мельница стояла. Народный дом в центре хорошо помню, туда в кино нас водили. Детский дом на месте стоит. Баня детдомовская, столовая тут же располагались. Мыло не достать было, стояли большие чугуны, тетя Дора туда золы насыплет, разведет водой, и этим мыли нас. Начальная школа и семилетка близко располагались, валенки у нас одни на двоих были, одни придут из школы, другие надевают их. Мы со Снегиревым Геннадием вместе учились, Попов Юра с нами был. Акубовский дом вспоминаю. Какими добрыми были хозяева. Мы один раз залезли к ним в сад, он у них как парк был, в самом центре села, жасмин благоухал в огороде. Как раз яблоки драли, и выходит хозяйка. Она нам говорит: «Я вас, детки, ругать не буду, но так лазить и брать чужое нельзя. Вы подойдите ко мне, я вам сколько угодно этих яблок нарву, а то вы же ломаете». Побеседовала с нами и говорит: «Пойдемте со мной». Она нас чаем напоила, стряпней накормила и так не один раз. Мы к ней повадились. Такая женщина была. Двое сыновей, Борис и Глеб, один потом директором завода в Ижевске работал. У кого-то из них жена красавица была, мы про себя говорили: «Такая красивая и не в городе живет».

              Церковь прекрасно смотрелась. Вокруг кованный железный забор, колонны. Базар располагался в той стороне, где наш булатовский дом стоял. Там столики были настроены под товар. Лошадей за уздечку к железному забору пристегивали. Когда проходили выборы, с деревень на лошадях в Вавож ехали голосовать, плакаты держали. Узнаю кирпичные магазины на Советской, кирпичное здание по дороге к школе, где раньше пекарня размещалась. На месте Дома культуры была парикмахерская, где моя мама работала, дальше парк.

                 Поговорить с человеком, который помнит Вавож более семи десятков лет назад, было интересно. Возможно, его воспоминания добавят новый штрих к портрету села, который готовится отмечать свое 300-летие.

                                                                   Валентина БОГАТЫРЕВА