Любопытно, что один из дядей, Филипп Иванович Черных, 1917 г.р., уроженец д. Макарово, учился вместе с Ильей Зориным, врачом, поэтом из д. Силкино, и сохранились воспоминания его о сокурснике. Текст передачи, прозвучавшего на удмуртском радио в 80-е годы, где кандидат медицинских наук Илья Андрианович Зорин рассказывает о нем, сохранила и принесла в редакцию Любовь Афанасьевна.

                - Мы с ним встретились в Ижевском медицинском институте. Он представился: Филипп Черных. Жили в общежитии в одной комнате около четырёх лет. Оказалось, что мы не только однокурсники, но и близкие земляки по Вавожскому району. До его деревни Макарово, что стоит вблизи реки Валы, от нашей – 10 километров. На каникулы и в праздники ездили домой вместе. Родители его, очевидно, жили в небольшом достатке. Котомка из дому была у него нетяжёлой. Одевался более чем скромно. Приходилось в выходные дни подрабатывать.

                  Он был серьёзным, настойчивым. Глубоко и тяжело переживал он случайно полученную «тройку» за ответ по какой-нибудь теме занятий, он всегда получал стипендию, что означало – на зачётах и экзаменах оценки были хорошие и отличные.

                 Ураганный, незабываемый 1941 год! Начало Отечественной войны. Через два часа после правительственного сообщения Филипп Черных вместе с другими комсомольцами, проживающими в общежитии, был уже в военкомате Азинского района Ижевска. Военком нам сказал: «Когда будет нужно, мы призовём и вас, а пока учитесь». В военкомате людей было много: в комнатах, во дворе и на улице.

              Они все были возбуждены, только и слышишь: «Мы им покажем, не на тех нарвался Гитлер»... и т.д. Когда возвращались из военкомата, Филипп меня упрекнул: «Эх ты, секретарь, не мог убедить военкома, что мы сейчас готовы поехать на фронт».

             В течение месяца мы ещё ходили в военкомат 2 раза. Второй раз мы решили действовать энергичнее, приводя веские доводы. Мы резко говорили: «Что, мы не мужчины, не комсомольцы, не сыновья Родины?! Называемся только патриотами! Война кончится, а мы что скажем? На печке провалялись? Наши товарищи воюют, а мы?… Стыдно будет нам после войны», - закончил Филипп Черных. В третий раз, как сейчас помню, военкому он сказал: «Поймите нас, мы нужны сейчас там в трудный час Родины». Тогда фашисты блокировали Ленинград. И на других фронтах наши отступали.

                В каждую свободную минуту мы толпами собирались у географической карты, отмечали линию фронта по данным СОВИНФОРМБЮРО. А сколько было комментаторов среди нас, тактиков и стратегов!... Они с жаром, перекричав друг друга, говорили где и как окружать, отрезать фронтовые «языки» немецких наступлений, а другие рекомендовали разбомбить фашистское логово, и войне конец.

                   Летних каникул почти не было – продолжали учиться. В сентябре 1941 года нас, около 20 комсомольцев курса, в том числе и Филиппа Черных, мобилизовали и направили в медицинскую академию, эвакуированную из Ленинграда в Куйбышев. Из ижевских студентов организовали отделение слушателей. И мы с Филиппом снова в одной академии, в одном отделении и в одной комнате. Он шутил: «Я буду на фронте полковником». Так и прозвали его мы: «Полковником». «Полковник» наш стал угрюм и ещё серьёзнее, оказывается, он узнал, что погиб его дядя на фронте. «За него одного я не меньше 10 гадов уничтожу», - зло говорил он.

                 И вот, наконец-то, после 10-12 часовых занятий в день, в марте 1942 года, выпускной экзамен. Филиппа направили на Северо-Западный фронт. Обменялись мы с ним последними дружескими пожеланиями, обнялись и поцеловались по-братски и расстались. Больше не пришлось нам встретиться. Не написали друг другу ни одного письма, т.к. не знали фронтовых адресов»

                  Но я получил в письме от моих родителей весной 1943 года фронтовое письмо от санинструктора, которого впоследствии не смог разыскать. До сих пор я удивляюсь, каким образом письмо санинструктора нашло меня, к сожалению, и его письмо пропало в реке Висла при необычайно трудной военной ситуации. Но содержание этого письма я хорошо помню, как память о друге. Санинструктор писал, что он исполняет просьбу военврача III ранга Черных. И дальше:

              «Рано утром на наш госпиталь напали фашисты, мы знали, накануне, что наши части в окружении. Передислокация невозможна. Военврач Черных определил всем сотрудникам и легко раненым огневые точки ещё вчера. Госпиталь помещался в двухэтажном кирпичном доме. Вооружены мы были винтовками, автоматами и гранатами. Мы с врачом Черных главный подъезд забаррикадировали, чем попало. Гитлеровцы близко на опушке леса. Перестрелка была горячей. У нас боеприпасы подходили к концу, у каждого по 2-3 патрона и несколько гранат. Поэтому мы начали отстреливаться редко и наверняка. Фашисты тоже притихли в лесу. Черных вышел из подъезда изучить обстановку, из леса дали автоматную очередь, и он упал, раненый в обе ноги. Я его втащил на боку в подъезд, за баррикады. Оказали медпомощь, но он решительно отказался оставить оборону подъезда.

                  В это время фашисты поднялись в атаку, внезапно в подъезде перед нами из-за стены появился фашистский офицер и несколько солдат. Офицер скомандовал нам: «Руки вверх!» Черных мне приказал: «Быстро за угол!» Там я услышал оглушительный взрыв. Врач, гитлеровский офицер и четыре солдата его лежат. Я – к Черных. Он мёртв. Двое солдат противника ещё стонали. Я им «оказал помощь» прикладом винтовки. Оставшиеся немцы без офицера устремились в лес. Вслед им из госпиталя летели русские ругательства, но в голосе их чувствовалась радость и торжество. Они в госпитале ещё не знали в ту минуту о героической смерти военврача Черных, не пожалевшего жизни ради спасения раненых и свободы нашей Родины.

               Дата этого боя была на участке письма, где всё истёрлось. Письмо шло долго, неизвестными для меня путями, но нашло меня. Погиб Филипп Черных достойно, как патриот. Для меня остаётся он таким же молодым, ладным русским парнем, верным другом.

              Документы военной поры, воспоминания очевидцев… Как они важны сегодня, чтобы показать молодому поколению всю правду войны. Верно сказал депутат Госсовета УР Алесандр Любимов на презентации книги «Спасители Отечества» Николая Кузнецова, которая состоялась в преддверии Дня защитника Отечества, что те, кто не сохранил награды своих отцов и дедов, играл с ними в песке, теперь стали ревизировать войну. Благодарности нашей удостаиваются те, кто приберег живые свидетельства войны.

                                                                             Валентина БОГАТЫРЕВА