Фома Кузьмич сфокусировал усилия ученых, общественности вокруг уникальной личности Кузебая Герда, у него много публикаций по нему. Возможно, остались и неопубликованные материалы, в настоящее время из-за проблем со здоровьем он уже не может продолжать эту работу. Двоюродная сестра Фомы Кузьмича, Мария Васильевна Ермакова, беспокоясь о том, что ценные материалы останутся необнародованными, принесла в редакцию пожелтевшие записи, написанные рукой Ф.К. Ермакова, датированные 5.06.1990г. В частности, в них Фома Кузьмич пишет о Кузебае Герде:

          - 1922 году в Москве в Высшем литературно-художественном институте оказались на одном курсе белорусский прозаик и публицист Лазовский Павел Петрович и Кузебай Герд, который в 1915 году впервые перевел знаменитые стихи Я. Купалы «Кто там идет». Белорусский коллега Герда вспоминал: «Не припомню, при каких обстоятельствах произошло наше сближение, благодаря чему почувствовали взаимную друг к другу симпатию. Вероятно, это началось на одном из семинаров профессора Юрия Матвеевича Соколова. Этот известный советский фольклорист и литературовед внушал нам любовь к народному языку и творчеству, сохранившим, несмотря ни на какие испытания и превратности, жизненную свежесть, и которые должны быть для нас, посвятивших литературе, источником и сокровищницей для развития живой литературной речи.

           На этом семинаре Герд делал доклад о народном творчестве вотяков (как тогда именовали удмуртов). Свой доклад он иллюстрировал большим количеством песен, сказок, пословиц. Доклад был обстоятельный, выводы его убедительно аргументированы. И, естественно, докладчик вызвал единодушное одобрение и искреннюю похвалу профессора. От этой похвалы на смуглом лице Герда появилась смущенная улыбка, живые и острые глаза его сузились, как будто утаивал какую-то хитринку, и от них разбегались по лицу лучики мелких морщинок.

         Я и теперь, спустя сорок лет отчетливо вижу его плотную фигуру, зимой ее облегала черная блуза с отложным воротничком и с таким же черным бантом-галстуком, стянутая кожаным ремнем. Летом белая вышитая рубаха, схваченная узеньким поясом. Полное, серьезное, слегка смуглое лицо, слышу быстрое скороговоркой речь, при которой рот слегка перекашивался и как будто задерживал окончания слов.

         Иногда после окончания лекций мы выходили из института вместе. Я зазывал его к себе – благо, мое жилье было неподалеку, в Скатертном переулке – доставал из-под подушки кастрюлю неизменной пшенной каши, за время моего отсутствия дошедшей в этом испытанном мною методе до полной готовности, ужинали, говорили. Говорили, конечно, о литературе, о стихах, о нашем ректоре Брюсове, о его изумительной энциклопедичности. Кузебай также удивлял меня начитанностью, серьезным отношением к учебе, ненасытной жаждой все узнать, во всем быть сведущим, и проскальзывала у него мысль: накопленные знания отдать своему народу, поднять его культуру. Он или читал свои стихи или рассказывал о перипетиях своей жизни, делился планами на будущее».

          Марию Васильевну заботит, чтобы и имя Ф.К. Ермакова не забыли земляки. Предложила сотрудникам краеведческого музея в Вавоже создать ермаковский уголок, передала туда некоторые книги и вещи. Большинство переданных ею вещей принадлежит родному брату, Николаю Ермакову, уроженцу д.Большая Можга. Среди них – солдатский ремень, который на Великой Отечественной войне спас бойца от гибели (пуля попала в пряжку).

          Что касается самой Марии Васильевны, несмотря на тяжелое время, она выучилась в Можгинском педагогическом училище, затем Ижевсвком пединстиуте, работала учителем математики в Ува-Туклинской школе, в Кильмезской школе Сюмсинского района была завучем. Но большая часть ее жизни связана с г.Сочи, где проработала в образовании с 1962 по 1984 годы, до выхода на пенсию. Сейчас ей 84 года, живет у племянницы, и каждый год ездит в город, с которым так много связано, плавает в Черном море.

Валентина БОГАТЫРЕВА